Среднее время прочтения — 13 мин.

Свет фонаря выхватывает в темноте два маленьких круглых глаза, которые блестят как черные пайетки под дном пикапа. На дворе холодная и дождливая сентябрьская ночь. Темную фигурку, которая забилась под машину, почти не видно, но ее выдает белоснежная грудка. Маленькая девочка в ярко-оранжевой курточке садится на корточки и уговаривает трусишку выйти.

В этот поздний час дети уже давно должны лежать в кровати. Но девятилетняя Сигрун Анна Валсдоттир, которая вглядывается в черноту под пикапом, и двенадцатилетняя Ракель Рут Рунарсдоттир c фонариком в руках не замечают ни время, ни холод. У них важная миссия — они спасают тупика.

Речь о птенце морской птицы. Этот малыш повернул не туда и потерялся при первом же полете. Теперь девочки должны подобрать его и бережно отнести к морю. Как мне объяснили, таково неписаное правило. Нельзя оставлять тупика в беде.

Мы находимся в городе Вестманнаэйяр с населением в 4400 человек, который расположен на острове Хеймаэй (площадью восемь км²), самом большом из архипелага Вестманнаэйяр — группы вулканических островов, кекуров (столбовидная скала естественного происхождения — прим. Newочём) и утесов, которые облюбовала крупнейшая на планете колония атлантического тупика.

Этих пухлых черно-белых птиц с милыми личиками печальных клоунов знают и любят по всему миру. Но никто не любит их больше, чем жители Хеймаэйя. В этом рыбацком поселении, окруженном высокими скалами, тупик всегда рядом. Когда вы сходите с парома на остров, то первое, что видите — каменную статую тупика размером с человека. Указатели в городе вас будут направлять не стрелками, а клювами тупиков. В парке можно присесть на скамейку в форме этой птички или увидеть, как на детской площадке малыши скачут на пружинных тупиках.

Настоящие же тупики проводят большую часть своей жизни далеко от берега в холодных водах северной части Атлантического океана. Однако на несколько месяцев в году они прилетают на остров для гнездования в вершинах скал. Своей гордой походкой и оперением, которое выглядит как смокинг, тупики напоминают маленьких джентльменов. Научное название вида, Fratercula arctica, в переводе означает «маленькие монахи с севера». На исландском языке тупиков зовут lundi, а на острове Хеймаэй у птенцов этих морских птиц даже есть особое прозвище: pysja.

В марте, когда дни становятся длиннее, местные жители начинают с нетерпением ждать возвращения птиц. «Это самое крупное событие за всё лето. Когда первые тупики прилетают на скалы, об этом пишут в местной газете», — говорит Йоханн Фрейр Рагнарссон, бывший моряк, который всё детство спасал тупиков. В течение последующих недель на архипелаг Вестманнаэйяр прилетят больше миллиона тупиков. Пары, разлученные за время пребывания в море, воссоединятся и отложат по одному яйцу в норках на покрытых травой скалах. В июле небо и море заполнятся тупиками, которые будут сновать туда-сюда в поисках пищи для своих голодных птенцов.

Оперившиеся тупики вылезают из своих норок ночью в конце августа или в сентябре. Большинство взрослых особей к этому времени уже улетели зимовать в открытый океан, скорее всего, на облюбованный морскими птицами юго-восток Гренландии, или же направились в увлекательное путешествие из Арктики в Средиземное море. Молодым тупикам теперь настало время самостоятельно последовать за лунным светом, который укажет им путь к воде. В течение следующих нескольких лет они будут в одиночку странствовать по северной части Атлантического океана и, возможно, даже пересекут его, прежде чем вернутся в родную колонию для гнездования.

Но некоторых тупиков, которые только что покинули норку и впервые встали на крыло, сбивают с пути огни города, и они направляются вглубь острова, а не к морю. Тупики — невероятные пловцы, они могут нырять на глубину до 60 метров. В этом им помогают кости — в отличие от большинства птиц, они у них плотные, а не легкие и полые. Однако по этой же причине тупикам труднее взлетать. В море взлетной полосой им служит вода, а на суше они прыгают со скал и ловят потоки ветра. Но вот когда молодые особи приземляются на улицах, то оказывается, что их юные крылья всё еще слишком слабы, чтобы поднять птиц в воздух с ровной поверхности, и поэтому тупики беззащитны перед машинами, хищниками и голодом.

Тут-то на сцену и выходят Сигрун Анна и Ракель. Они состоят в «Патруле тупиков» — местной волонтерской бригаде, которая присматривает за тупиками в их путешествии. Почти целый месяц в течение каждого года, пока молодые тупики становятся на крыло, дети несут свою вахту до самого позднего часа. Они патрулируют город (в одиночку или с родителями, пешком или на машине), заглядывают под припаркованные автомобили и за мусорные баки на рыбообрабатывающих предприятиях, проверяют сваленное в порту оборудование. Оказавшись на земле, молодые птицы часто прячутся в укромных местах. Выманивать их и ловить — идеальное задание для проворных детей. Однако к этому занятию подключается весь город, включая полицию.

Никто не знает наверняка, когда зародилась эта традиция. Старожил острова, 86-летний Свавар Стейнгримссон, патрулировал тупиков еще в детстве. Он считает, что необходимость в этом появилась, когда на Хеймаэй в начале 20 века провели электричество. Спасение молодых птиц было поначалу «развлечением и проявлением доброты» — переводит мне с исландского внук Стейнгримссона — Синдри Олафссон. Кроме того, жители, вероятно, хотели поддерживать популяцию тупиков, поскольку те были важным источником пищи (охота на них сохраняется здесь как культурная традиция и в наши дни, но теперь период отлова сильно сократили).

По мере того, как городок с его огнями разрастался, увеличивалось и количество заблудившихся тупиков. Для того, чтобы спасти одного такого, Стейнгримссон как-то раз прыгнул в ледяную воду колодца. Сегодня, однако, нужно спасать уже не так много птиц. Количество молодых особей в крупных колониях от Британских островов до Норвегии сокращается. В колонии на архипелаге Вестманнаэйяр — где вылупляется один из четырех тупиков Северной Атлантики — популяция с 2003 года сократилась на половину. В настоящее время этим предвестникам северной весны присвоен в Европе статус вымирающего вида.

Четверть века назад, когда отец Сигрун Анны, Валур Мар Валмундссон, сам был еще ребенком, он спасал за ночь по сотне тупиков. Его дочка и другие дети не встретят такое количество и за целый сезон. Вот почему Сигрун Анна и Ракель так хотят выманить этого тупика из-под брюха пикапа. Пока девочки стоят наготове, Валмундссон, грузный повар с рыболовецкого судна, загребает под машиной длинным металлическим шестом. Мало-помалу тупик сдает позиции.

Наконец, полчаса спустя, тупик выскакивает из-под машины. Он шустро передвигается на перепончатых лапках, но девочки оказываются быстрее. Сигрун Анна хватает птицу варежками и с застенчивой улыбкой показывает ее мне. Глаза-пайетки сверкают на сером личике тупика, который спокойно меня разглядывает. Черно-белая голова, напоминающая грим для театра кабуки, яркий клюв и оранжевые лапы нужны этим птицам, чтобы приманивать пару, так что такой наряд этот малыш получит лишь в возрасте четырех или пяти лет. Сегодня пойманный тупик будет спать на подстилке из травы в картонной коробке, а завтра девочка в ярко-оранжевой курточке встанет около обрыва скалы на западной части острова, подбросит его в воздух и будет наблюдать, как он отправится в море на потоках ветра.

Искать на машине тупиков на удивление приятное занятие глубокой северной ночью. Пока Сандра Сиф Сигвардсдоттир и ее сестра Берглинд колесят по тихим улочкам и светят фонариками через окна автомобиля, они успевают наговориться обо всем на свете.

«Словно к психотерапевту собрались», — замечает Сандра Сиф, энергичная мать троих девочек, которая работает сиделкой для людей с ограниченными возможностями. Они с Берглинд, врачом скорой помощи и матерью четверых, занимаются спасением тупиков практически с младых лет начали приучать к этому занятию и своих детей прежде, чем те научились ходить. Одноклассники их детей даже прозвали сестер «Королевами тупиков».

Сейчас около половины второго ночи, и я патрулирую город вместе с сестрами. Две дочери Сандры Сиф — восьмилетняя Ирис Дрёфн Гутмундсдоттир и пятилетняя Ева Берглинд Гутмундсдоттир — сопят на заднем сиденье минивэна. Берглинд в другой машине с 14-летним сыном — Арнаром Гаути Эйрикссоном. Сестры болтают по телефону и договариваются встретиться, когда уложат детей спать.

Мы медленно проезжаем мимо закрытых магазинов и темных окон ресторанов. Мужчина на углу улицы машет нам. «Ищите тупиков?» — спрашивает он и протягивает Сандре Сиф птицу, которую только что нашел по дороге со свадьбы. Мы направляемся к гавани мимо детей на скутерах. Два подростка несут коробку. По набережной медленно ползет машина, в заднем окне которой видно детское личико.

Несколькими часами ранее дочери Сандры Сиф учили меня, как надо спасать тупиков. 

— Берем фонарик. И варежки. И коробку. Ищем клюв, — наставляли меня девочки на исландском, а мать переводила. — Топаем ногами, а потом прислушиваемся. 

— А почему вы спасаете тупиков? — спросила я. — Зачем несколько дней жертвовать сном, чтобы лазить по темным углам в поисках потерявшихся птиц?

— Так весело же, — ответила Ирис Дрёфн.

— Ну и они милые, — поддакнула Ева Берглинд.

Когда я позже задала тот же вопрос матери девочек, она ответила так: «Если кто-то попросит назвать что-то одно, что есть у нас на острове, то, думаю, 99,9% хэймаэйцев ответят “тупики”. Всё здесь вращается вокруг этих птиц».

Уже два часа ночи, а мы до сих пор с пустыми руками. «В моем детстве словно шел дождь из тупиков», — с тоской вспоминает Сандра Сиф. Наконец, где-то через полчаса, мы замечаем среди кучи рыбацких сетей и змеящихся веревок долгожданную птицу. Сандра Сиф будит дочку. Та вылезает из машины и хватает пернатого малыша. Едва девочка забирается обратно в автомобиль, как мы видим еще одного тупика. Ева Берглинд опять вылезает на улицу.

После того, как тупиков поместили в коробку, я спрашиваю девочку, как она. «Мне холодно, — отвечает Ева Берглинд, отогревая руки, — и я устала». Девочка зевает и с легкой улыбкой закрывает глаза.

Тупик болтается в замотанном скотчем цилиндре. Это часть приспособления для взвешивания из штаб-квартиры «Патруля тупиков», куда горожане приносят птиц для осмотра ветеринаром-орнитологом и занесения в базу перед выпуском. Родриго Мартинес Каталан, младший научный сотрудник Исследовательского центра природы юга Исландии, хмурится, записывая данные о весе и длине крыльев пойманного тупика. Опять мелюзга. Птице придется остаться на время в «Патруле тупиков» и набрать вес, прежде чем ее можно будет выпустить на волю.

Мартинес Каталан начинал весну 2022 года с большими надеждами. Катастрофическое снижение темпов размножения, которое наблюдалось в колонии с 2003 года, недавно начало улучшаться. В прошлые годы большинство птиц в колонии архипелага Вестманнаэйяр (чуть больше миллиона особей) вырастили крупных здоровых птенцов. Молодняк 2021 года насчитывал приблизительно 700 000 птиц, и ожидалось, что большая часть из них выживет.

«По всем показателям был зеленый свет», — рассказывает Мартинес Каталан, переехавший сюда из Испании. Он с коллегами надеялся, что спад популяции тупиков закончится. Но в середине лета 2022 года почти половина птенцов погибла. Как утверждает начальник Каталана, биолог Эрпур Снэр Хансен, причиной стал голод. Тупики, которых при мне принесли в центр, оказались ниже нормы по весу, а значит, у них меньше шансов пережить первую зиму. Количество спасенных особей в этот раз тоже было невелико. Сезон 2022 года принес возвращение негативной динамики, а не ее улучшение.

По словам Хансена, руководителя Центра исследования природы, популяция тупиков в Исландии долгое время то увеличивалась, то уменьшалась, следуя естественным температурным циклам океана. Как главный специалист по тупикам в стране, Хансен дважды в год объезжает птичьи колонии Исландии, чтобы составить отчет об изменениях в популяции. Он собрал более чем столетние записи о температуре морской поверхности вблизи архипелага Вестманнаэйяр и охоте местных жителей на тупиков. Эта информация помогает создать самый подробный массив данных о популяции атлантического тупика в мире. Оказывается, численность птенцов падала, когда температура поднималась и снижалось количество песчанок — питательной рыбы, похожей на карандаш, которая служит основным источником пищи для птенцов тупиков в колонии на архипелаге Вестманнаэйяр. Если высокая температура сохранялась продолжительное время, то у песчанок нарушался метаболизм, и они прекращали метать икру. В результате вблизи колонии оказывалось недостаточно добычи, которой родители могли бы прокормить молодняк. В одни годы большинство птенцов погибало от голода. В другие большая часть колонии вообще прекращала откладывать яйца. Затем, когда температура поверхности моря снижалась, численность птенцов вновь возрастала.

Тупики живут долго (в среднем 25 лет, но порой доживают и до 36), поэтому колонии могут пережить несколько лет неудачного гнездования и сохранить взрослых особей для повторной попытки. Но, по словам Хансена, ничто в записях, начиная с 1880 года, и близко не похоже на катастрофическое падение популяции в нынешнем веке. В течение полутора десятилетий с 2003 года численность птенцов была ниже показателя, который необходим для устойчивого уровня популяции. Ученые изучают причины, но похоже, что обычные температурные колебания усиливаются и нарушаются из-за изменения климата. «Происходит нечто необычное, — уверен Хансен. — Перемены нельзя не заметить, настолько они велики».

Короткое северное лето ограничивает птенцов морских птиц строгим расписанием. После шести недель в яйце у тупиков есть примерно полтора месяца, чтобы вырасти и опериться перед наступлением зимы. Однако в последние годы сезон гнездования на архипелаге задерживался порой более чем на две недели. Хансен считает, что это связано с поздним началом весеннего цикла продуктивности океана. Если бы тупики стали размножаться в свое обычное время, а источники пищи запаздывали, то птенцам бы не хватало еды. Но когда гнездование откладывается, юные особи лишаются драгоценного времени, которое необходимо им для роста.

По словам Тоне Рейертсен, специалиста по морским птицам из Норвежского института исследований природы, в Норвегии также происходят сбои в размножении. В колонии в Баренцевом море, за которой она наблюдает, тупики увеличивают продолжительность предгнездового периода, чтобы набрать вес, прежде чем откладывать яйца и выращивать птенцов. Однако, по мнению Рейертсен, на успех гнездования это не влияет. Биолог задается вопросом, может ли дело быть в том, что изменения окружающей среды превышают возможности тупиков адаптироваться к ним. «Они всё еще откладывают яйца, но птенцы умирают», — констатирует специалист.

Хансен и другие ученые считают, что в бедственном положении тупиков виноваты, хотя бы отчасти, изменения в циркуляции океанических вод. В кольце течений к югу от Гренландии богатая питательными веществами холодная арктическая вода смешивается с более теплой водой с юга, которая бедна пищей. Таким образом кольцо течений определяет ежегодное весеннее цветение фитопланктона — основы океанической пищевой цепочки. Хансен отмечает, что на протяжении большей части 21 века кольцо оставалось слабым. Оно пропускало много воды с юга, что уменьшало поступление солей кремниевых кислот — минералов, необходимых для роста фитопланктона. Результаты наблюдений Хансена показывают, что периоды, когда численность молодых тупиков в колонии архипелага Вестманнаэйяр снижалась, коррелируются с годами низкого содержания солей кремниевых кислот в воде.

Изменение климата всё чаще становится причиной возникновения сильных морских штормов, которые мешают птицам кормиться, что приводит к их массовой гибели. Тупики и другие морские пернатые также сталкиваются с угрозами, связанными с чрезмерным отловом рыбы, загрязнением моря, появлением инвазивных видов и прочими факторами. Например, рост численности прожорливой макрели в исландских водах способен сократить кормовую базу тупиков. Некоторые птицы могут оказаться особенно уязвимы к изменениям окружающей среды из-за своей необычной привычки линять два раза во время пребывания в море, что стоит им двух месяцев без полетов.

Тем не менее Хансен оптимистичен насчет будущего тупиков на архипелаге. По крайней мере, в ближайшей перспективе. В последние несколько лет уровень содержания солей кремниевых кислот в воде и численность популяции тупиков росли. Несмотря на резкое падение в 2022 году, когда общее число спасенных особей составило менее половины от того, что было годом ранее, этот показатель, по словам Хансена, всё равно превысил ужас тех лет, когда молодые птицы практически не выживали. «Налицо ощутимый прогресс, — уверяет ученый. — Намного лучше, чем нулевые показатели».

На морской утес Хамаринн прибывают семьи с коробками. Толпы людей наблюдают, как дети, стоя на невысокой каменной стене, подбрасывают тупиков в небо, чтобы те расправили крылья и спланировали вниз к воде.

Кажется, что весь Хэймаэй собрался на Хамаринне во время моей поездки туда. Вот группа иностранных студентов из Эстонии выпускает на волю птицу, найденную во время тура по острову. Туристы из штата Висконсин фотографируют происходящее. Пришли даже семьи, некоторые члены которых еще слишком юны или, наоборот, уже слишком стары, чтобы состоять в «Патруле тупиков».

Агуста Оск и Сунна Торшамар Георгсдоттир — двадцатилетние сестры, которые вот уже несколько дней находятся на Хамаринне. Багажник их автомобиля полон спасенных птиц. «Я горжусь тем, что помогла им добраться до океана», — признается Агуста, наблюдая за полетом одного из тупиков. «Возможно, когда-нибудь я спасу птенцов уже этого тупика», — добавляет Сунна. В общей сложности сестры, которые в обычное время работают сиделками в доме престарелых, помогут за сезон 125 птицам.

Надежда — вот, что побуждает жителей Хэймаэй заботиться о тупиках. Я вижу ее в Берглинд, которая забирает одну из самых худых птиц домой, чтобы откормить ее там. Женщина шесть раз в день режет мойву на маленькие кусочки и кормит ими молодого тупика. «Птицам нужна наша помощь, — говорит она, улыбаясь, пока мы наблюдаем, как тупик пытается проглотить целый кусок рыбы. — Мы испытываем что-то вроде материнского инстинкта».

Я вижу надежду и в татуированном хипстере, который посреди ночи выскакивает из машины, чтобы подобрать только что упавшего с неба тупика. Она есть и у старшеклассниц, которые везут птицу на заднем сиденье машины, и у девочки, которая едет на велосипеде на Хамаринн с тупиком в руке. Надежду разделяют и учителя, которые смирились, что дети спят у них на уроках, потому что они и сами допоздна патрулировали улицы в поисках птиц.

Выпустить птицу на волю — вот главная награда. Ирис Дрёфн торжественно поднимается на вершину скалы с шапочкой в виде тупика на голове и настоящим тупиком в руках. Ее младшая сестра, 10-месячная Сара Бьёрк, смотрит широко раскрытыми глазами: ей не терпится поскорее включиться в игру.

«У нее тут нет выбора, — заявляет Сандра Сиф. — Раз уж она мой ребенок, то обязана любить тупиков».

Сандра Сиф хочет разделить любовь к тупикам и с нами. Когда мы с фотографом Крисом Линдером уже собираемся покинуть остров, она встречает нас у парома с картонной коробкой. Внутри нее — тупик, которого мы должны выпустить на волю во время плавания.

Быть может, одним из тех тупиков, которые через несколько лет вернутся на архипелаг, окажется тот самый, кого на моих глазах подбросила в воздух девочка в ярко-оранжевой курточке. Неловко застыв, она восторженно смотрит, как птица улетает к океану. Эта девочка полна надежды, что спасла частичку нашего мира.

По материалам Smithsonian Magazine
Автор: Черил Катц
Фото: Крис Линдер

Переводила: Елизавета Яковлева
Редактировал: Фёдор Каузов