Каждую секунду люди находятся в окружении различных текстур, контуров, запахов, образов, звуков. Поэтому дизайн не может существовать в вакууме. Когда дизайнеры  помнят о пяти основных чувствах восприятия реальности, это помогает им не только качественнее общаться с аудиторией, но и создавать более инклюзивный дизайн, когда продукт проектируют не для определенной аудитории, а «для всех».

У каждого человека — своя история, которая влияет на его личное восприятие дизайна. Запах мела и звук его скрежета по классной доске навеют воспоминания о начальной школе. Чашка горячего шоколада у костра напомнит о летних каникулах. Графические дизайнеры часто полагаются только на визуальную составляющую. Но типографика и оформление могут стать поистине мультисенсорным опытом, задействуя все — от тактильности до звучания.

Разрабатывая проект, который бы учитывал все пять чувств, мы даем пользователю наполненный смыслом персонализированный опыт. И одновременно создаем условия для людей, которым, возможно, приходится в первую очередь полагаться только на одно из чувств.

Журналистка Мег Миллер отмечает, что дизайнеры новой формации часто «работают с языком, как с чем-то физически существующим, словно с материей: разбирают и собирают его на “кирпичики”, составляя алфавит из разных форм». Когда дизайнеры учитывают отличительные черты элементов текста, они спрашивают себя: «Каким бы он был на ощупь? На запах? Что насчет вкуса?». Они открывают двери новому опыту. То же самое происходит, когда они придают шрифту характер и воплощают буквы в материальной форме. Давайте пристальнее взглянем на каждое из чувств, которые учитывают в работе дизайнеры.

Осязание

Книгопечатание исторически связано с тактильностью: буквы вырезали в камне, чтобы затем оставить оттиск на бумаге. Сегодня мы чаще сталкиваемся с типографикой в цифровом виде, и это лишает нас опыта «осязания» текста. Тем не менее, способы вызвать ощущение тактильности есть, даже когда буквы не существуют физически. Каждый, за редчайшим исключением, знаком с понятиями холодного и горячего, и знает, что такое обжечь руку и почувствовать боль. В мире типографики ощущение тепла можно вызвать, например, через «обожженный» шрифт, холода — через буквы во льду. Художник Саир Гётс — менеджер по программированию коллекций шрифтов компании Letterform Archive — использовал силу столь знакомых ассоциаций в работе IVECHANGED («Я изменился» в переводе с английского — прим. Newochem).

Гётс — художник, который стремится передать в своих работах «невесомость языка», инструмента, при помощи которого люди выносят на повестку сложнейшие вопросы. В перформансах он добивается этого, комбинируя инсталляции, вывески, видео. Во время акции IVECHANGED 20 его друзей опустили буквы, составляющие эту фразу, в реку Олентанги в Огайо. Каждый символ был сделан изо льда и плавал в воде, пока не растаял. В это время Гётс читал эссе писательницы Деб Олин Унферт «Быть честным», изменив местоимения на неопределенные, чтобы сделать текст гендерно-нейтральным. Фраза «Я изменился», повторенная бесконечно — это, по мнению автора текста-первоисточника,  «единственно верный способ быть честным» в чувствах. Ведь эмоции меняются ежесекундно, а «каждая новая мысль — пересмотр последней».

Фиксируя недолговечность природных материалов в этой работе, дизайнер исследует как физический, так и метафорический вес слов. «По сравнению с текстом речь эфемерна, — говорит он. —  Одной из моих целей при работе с ледяным шрифтом было сделать письменное слово таким же недолговечным, как и устное». Как утверждает автор, IVECHANGED — своего рода каминг-аут. Хотя даже короткое признание должно быть повторено бесконечно.

В каком-то смысле все наши чувства основываются на осязании. Мы видим, потому что свет касается наших глаз. Ощущаем вкусы и запахи, когда частицы попадают на поверхность языка или слизистой носа. Слышим благодаря вибрациям барабанных перепонок в ушах. По сути, абсолютно всё, что воспринимается нами, напрямую связано с тем, как мы касаемся мира и как он касается нас. «Разум не сосредоточен в мозге, а странствует по всему телу с караванами гормонов и ферментов, трудолюбиво осмысляя весь тот сплав чудес, которые мы привыкли называть “осязанием”, “вкусом”, “обонянием”, “слухом” и “зрением”», — считает поэтесса, автор книги «Всеобщая история чувств» Диана Акерман.

Обоняние

«Нет ничего более запоминающегося, чем запахи, — пишет Акерман. — Однако, попробуй мы их описать, слова тут же нас подводят. Прелесть языка состоит в том, что он способен передавать сложные эмоции и ощущения, будучи искусственным порождением человека. Но физиологические связи между обонятельным и речевым центрами мозга прискорбно слабы — в отличие от связей между центрами обоняния и памяти, которые как раз и позволяют безмолвно путешествовать во времени и пространстве. Наше обоняние может чрезвычайно точно определять знакомые запахи, но описать запах кому-то, кто никогда с ним не сталкивался (например, запах новой книги или аромат сирени), практически невозможно». Дизайнерам и полиграфистам работать с запахами особенно непросто, ведь большинство имеющихся у нас технических средств способны передавать изображения и звуки, а вот с запахами и вкусами все куда сложнее.

Хотя дизайнеры редко когда могут позволить себе в прямом смысле включать в работы запахи, сохраняя их при помощи специальной техники печати, в их силах использовать воспоминания об аромате. Запах — вещь интуитивная: если люди увидят «гниющий» шрифт, они тут же почувствуют отвращение. На этом эффекте часто играют дизайнеры упаковок, делая, например, «пакеты для еды с плесенью», чтобы защитить свой обед от проголодавшихся коллег. Лучше всего запах применим в сфере выставочного дизайна.

Графический дизайнер Кэсси Хестер создала серию работ под названием «Созданы, чтобы сгореть». Она выплавила набор бронзовых клейм и с их помощью выжгла через бумагу буквы на листьях и льне. По словам художницы, посетители выставки сперва слышали запах экспонатов, а уже потом их рассматривали. В воздухе выставочного зала витал аромат костра. В работе Хестер избегает грубых и синтетических материалов. «Мне кажется, что самые приятные ароматы — те, которые возникают естественным образом в процессе создания новой работы», — объясняет художница.

Слух

В типографике зрение практически неразрывно связано со слухом. Как заметил писатель Роберт Брингхёрст, письмо — твердая форма языка. Дизайнеры часто передают звуки через масштаб и вес. Например, шрифт размером 72 пункта в гарнитуре Helvetica будет звучать намного громче, чем, например, куда более тонкий Mrs. Eaves в 8 пунктах. Макет со свободно расположенными элементами будет выглядеть спокойнее, чем разворот с крошечными полями, до краев наполненный содержимым.

Для книги «Картофель фри» дизайнер Уоррен Лерер создал разворот, в котором звуки, связанные с темой американского фастфуда, отражены на развороте графически. Все элементы композиции словно бы исполняют танец. Каждому персонажу Лерер подобрал индивидуальный стиль, шрифт, цветовую гамму. Когда случается спор о политике — действие книги происходит в разгар холодной войны — мы практически слышим возбужденные голоса и ощущаем их грохот на фоне шума в игровой комнате выдуманного ресторана. Типографика становится отражением звуковой, или, как называет это Лерер, «психоакустической» среды. Смотрящий отделяет фоновые шумы от важных разговоров на уровне дизайна. Внешний вид позволяет разводить порядок и хаос.

Вкус

С едой играть весело — это подтвердит любой мастер шрифтов. Физические свойства пищи удивительны. Разнообразие текстур, цветов и форм делает ее идеальным рабочим материалом. Еда может порождать воспоминания: вырезанного на арбузной мякоти слова «лето» достаточно, чтобы почувствовать на языке знакомую сладость. Еда может менять форму: тесто превращается в румяные крендельки, сахар карамелизируется, зерна кукурузы становятся попкорном. Подобную изменчивость здорово использовать в творческих целях. Но она же – причина недолговечности «съедобной графики».

Художница-каллиграф Лорен Хом часто работает с едой, превращая ее в инструмент и основу для экспериментов с различными надписями. Готовка у нее в крови: в детстве мама готовила бутерброды для них с братом и художественно нарезала сыр в виде букв их имен. Теперь сама Хом создает надписи, используя, например, кокосовое молоко, печенье, муку. Окружающие сравнивают ее творения со «скульптурами из песка», подчеркивая их недолговечность. Фотография — основной способ, при помощи которого зрители взаимодействуют с работами Хом, а потому мастер – чаще всего единственная, кто может получить полный опыт восприятия продуктов, почувствовав их текстуру и запах.

В следующем году Хом собирается пройти курс в кулинарной школе, чтобы преодолеть разрыв между практикой леттеринга и любовью к готовке. В будущем художница планирует открыть собственное кафе. Практику создания полноценной еды она воспринимает не как поворотную точку, а как выход на новый уровень. «Искусство всегда останется смысловым центром моей работы», — уверяет она.

На пересечении чувств

Полное погружение аудитории в сенсорный дизайн — вызов, но художники уже работают над этим и учатся использовать виртуальную и дополненную реальности. Результат впечатляет. Глава отдела искусств и дизайна в Университете штата Северная Каролина Дерек Хэм создал интерактивную игру об афроамериканском движении за гражданские права в США под названием «Я — человек» с очками виртуальной реальности. Пользователи станут свидетелями Санитарной забастовки в Мемфисе в 1968 году и событий, которые привели к убийству Мартина Лютера Кинга. Объединяя визуальные эффекты, звук и движение, Хэм смог добиться эмоционального отклика игроков.

По мнению Хэма, звук остается одним из самых недооцененных элементов дизайна. «Профессия графического дизайнера редко позволяет концентрироваться на звуковых компонентах, но, когда мне нужно создать эффект погружения и связи с пространством, звуки становятся определяющими элементами»,  — утверждает он.  Хэм вспоминает, что однажды в годы учебы в бакалавриате по архитектуре один из профессоров вывел студентов на улицу, попросил их закрыть глаза и прислушаться. «Где мы с вами находимся? — спросил он. — Какой будет земля на ощупь?» Хэм признается, что этот момент навсегда остался у него в памяти, а вместе с ним осознание — абсолютно все, что мы видим, неразрывно связано со звуком и его глубинной структурой. Это ощущение он попытался привнести в игру «Я — человек». По задумке, иммерсивная среда должна перенести пользователей в прошлое. С помощью эффекта погружения это станет возможным, уверен дизайнер. «Иммерсивность поможет показать, каким был расизм: сейчас люди дистанцируются от событий прошлого, но новые технологии помогут показать те события через реальных людей. Давайте говорить о том, что нам еще предстоить исправить», — предлагает Хэм.

Будучи дизайнером визуальных коммуникаций, я часто чересчур полагаюсь на визуальные эффекты. Дизайн не должен восприниматься исключительно зрительно. Он должен быть слышимым, тактильным, должен помогать нам чувствовать запахи. В конце концов даже форма съедобных букв может повлиять на их восприятие. Результаты «слепых дегустаций» показывают, что люди ощущают вкусы по-разному —  в зависимости от того, продукт какого бренда, по их мнению, им предлагают.  Так что неудивительно, что, например, надпись Hershey’s — название крупнейшего в США производителя сладостей — ощущается как вкус шоколада.

По материалам Eye on Design
Автор: Меган Ди — графический дизайнер, публицист, доцент Политехнического университета Виргинии

Переводила: Ольга Минеева
Редактировали: Екатерина Кузнецова, Елизавета Яковлева