Прямо сейчас в Нью-Йорке строятся 4 новых небоскреба, высота которых перемахнула отметку в 800 футов; на строительных работах занято 2800 представителей более двух десятков профессий. В этом материале 12 человек, работающих на двух из вышеупомянутых строек, рассказывают каково это: вкалывать на вершине мира.

Фото: Джек Дэвидсон / Интервью: Камилла Суинни.

Отделочники устанавливают арматуру в бетон и работают с проволокой и металлической решеткой для создания потолков и стен.

«Ты не представляешь как тут холодно и ветрено. Или как сильно припекает летом. Мы словно противостоим стихиям, но мне никогда не надоедает любоваться видами. Мой любимый — на юг и на восток. Тебе открывается прекрасная дуга моста Верразано-Нарроус».

На стройках рабочий — эдакий на все руки мастер, обязанности которого простираются от подготовки и уборки рабочего места до возведения строительных лесов и управления электроинструментами.

«Я подрабатываю на стройке, то есть хожу за монтажниками. Я подаю им материал и чищу их ботинки. Ха! Я слежу за тем, чтобы они делали свою работу. Обожаю здесь работать. Такое ощущение, будто я заново строю Америку. Я очень люблю этот вид и чувство свободы. Работа в котловане этому и в подметки не годится».

Подъемники — это внешние лифты, которые перевозят работников и стройматериалы по внешней стороне здания.

«Я занимаюсь этой работой с 1978 г. После стольких лет самая удивительная вещь для меня — это то, что рядом со мной может взорваться бомба, а я и не удивлюсь. Всякие странные вещи происходят постоянно. Мы взбираемся на здания, чтобы установить подъемники. Затем мы делаем то же самое в обратной последовательности: мы спускаемся, чтобы снять подъемники. Сражение со стихиями сказывается на тебе. Могучие ветры. Но высота меня не волнует. Я постоянно привязан».

«Наверное, в моей работе я больше всего ценю трудовую этику. Раньше я был скучным, ленивым человеком, который занимался одним и тем же и отлеживал бока на диване. Здесь же все работает по принципу «пан или пропал». В 30% случаев у нас тут полный аврал. Я достаточно быстро преодолел страх высоты. Постепенно смотреть прямо вниз становится все более привычным. Впрочем, должен признаться: я обожаю кататься на «американских горках», но свешиваться со стен зданий? Не так чтобы очень».

Профессия монтажника считается одной из наиболее опасных. В их обязанности входит установка балок и столбов здания.

«Где я только не работал: Лос-Анджелес, Сан-Франциско, Чикаго, Бостон, Пуэрто-Рико. Я занимаюсь сваркой. Я работал и на строительстве Башни-1, и вид, открывающийся оттуда, нельзя сравнивать ни с чем в мире. Больше всего в работе я люблю смотреть на результат своих трудов. Я думаю: «Мы сделали это. Башню-1». Это как знак отличия».

«Я хотела стать авиадиспетчером. Но попала в эту среду, и я и подумать не могла, что так полюблю все это: находиться на верху здания, когда ветер бьет в лицо, а я в шести дюймах от края, держу в руках кусок четырехдюймовой трубы; или когда идет гроза и дождь; или когда я проверяю помпы на водонапорной башне. В такие моменты я думаю «Я делаю свою работу, и это круто».

Водопроводчики-поденщики подключают системы водоснабжения к цистернам и следят за функционированием системы ливневого стока.

«Я работаю на всех последних этажах. Когда приближается нагруженный кран, звучит гудок клаксона. Однажды я был наверху, услышал гудок и посмотрел наверх. Кран переносил столб, весивший сотни килограмм. Помню, я подумал: «Он может грохнуться». И сразу же солнце затмило Башню Свободы, столб сравнялся с ней, и все это создало фигуру в форме креста. Все это продлилось лишь мгновение, но я никогда этого не забуду. Я работал и там [на строительстве Башни Свободы — прим. Newочем]. Это историческое здание. Мне нравится думать, что я помог отстроить его заново. Оно занимает особое место в городе. Через 20, 30 лет я буду проходить мимо и говорить своим детям, а потом и внукам: „Я помогал это строить“».

Инженеры — те, с кого начинается и кем заканчивается строительство. В сферу их обязанностей входит контроль над тем, чтобы на каждом этаже все было ровно и симметрично, использование кабелей для поддержания здания в порядке по мере роста его этажности.

«Я тот, кто ответствен за то, чтобы здание занимало строго отведенное под него место. Мне приходится укладываться в восьмые доли дюйма [2,54 см — прим. Newочем] на расстоянии тысячи фунтов над землей. По мере того, как здание растет, оно начинает покачиваться. Я работаю на самом верху, с монтажниками, и нас там часто сносит ветром. Где-то дважды в неделю, когда ветер поднимается до 50, 65, 80 км/ч. В такие дни мы не занимаемся установкой стальных конструкций. Мы останавливаемся. Мы нагоняем по другим аспектам работы».

«Я работал на строительстве многих высоток. Я работал на Янки-стэдиум. Иногда, когда ты наверху, налетает ветер, и здание будто пританцовывает. Без разницы, на каком этаже ты работаешь — на 6-м или на 60-м — с тобой может что-нибудь случиться. По мере того, как здание становится выше, всё вокруг постоянно меняется. Я всегда говорю парням: «Будьте начеку — места, по которому ты ходил вчера, сегодня может уже и не быть».

Плотники на стройках выполняют множество задач, среди которых — создание форм для бетонного остова здания.

«Я работаю над сердцевиной здания. Больше всего мне нравится заниматься отделкой углов. Это самое напряженное, сложное занятие. Иногда я беру с собой камеру Go Pro. Я работаю с бетоном и арматурой, и мне часто приходится работать голыми руками. Даже зимой. Мне не нравится пользоваться перчатками. Когда забираешься высоко, приходится тратить слишком много времени на то, чтобы спускаться обедать, поэтому я приношу с собой обед, который собираю себе сам. К примеру, [fajoida] с белым рисом, португальское рагу. Я делюсь обедом с рабочими.

С верхних этажей открывается вид на огромное количество интересных вещей. Я сажусь, ем и смотрю на Вильямсбургский мост. Однажды я хотел бы открыть ресторан».

Рабочие, занимающиеся монтажом декоративных элементов, устанавливают металлические окна и возводят наружные стены, которые прикрывают стальные или железобетонные конструкции здания.

«Наверху царит ветер совершенно другого рода. Приходится одеваться так, будто ты собрался кататься на лыжах. Да я и катаюсь на лыжах. Одеваться как-нибудь по-другому не поможет. Я бригадир. Некоторые бригадиры не работают, а только раздают указания, но это не мой случай. Я не мог бы заниматься ничем другим. Слишком скучно. Я буду работать, пока мой сын не закончит колледж. А там, кто знает?»

«Я вырос в Бруклине, а лето проводил на севере штата. Мы лазили по деревьям, пожарным лестницам, катались на крышах поездов в метро. Я монтажник в пятом поколении. Это у нас в крови. Мой дедушка руководил союзом. Он и мой прадедушка занимались починкой антенн в Эмпайр-стейт-билдинг. Отец работал на строительстве башен-близнецов. Я считаю нашу работу произведением искусства. Мы создаем остов, скелет здания. Это тяжело и физически, и эмоционально. Но я работаю в команде с шестью парнями, на огромной высоте. Мы настолько настроены друг на друга, что можем обходиться без слов. Я люблю незавершенность нашей работы, сталь и её красоту».

По материалам: Камиллы Суинни — журналистки, соавтора книги «The Art of Doing». Перевела: Влада Ольшанская.
Редактировал: Артём Слободчиков.