Среднее время прочтения — 12 мин.

Я объездил весь мир и перерыл множество архивов в поисках секрета гениальности самых выдающихся людей в истории.

Не поймите меня неправильно — да, я профессор Йельского университета, но далеко не гений. Когда я впервые рассказал своим взрослым детям, что собираюсь преподавать новый курс о гениальности, они подумали, что ничего смешнее они никогда не слышали: «Ты не гений! Ты — работяга». Они правы. Но так получилось, что спустя несколько десятков лет я продолжаю вести курс о гениальности в Йеле и написал книгу «Скрытые привычки гения», опубликованную в 2020 году и признанную одной из лучших книгой года по версии Amazon. В чем секрет моего успеха? Должно быть, я обладаю «смелостью невежества», как называл эту черту Никола Тесла.

Я начал свой карьерный путь, надеясь стать концертным пианистом, еще во времена холодной войны. Тогда США пытались победить СССР в играх, где им не было равных. В 1958 году 23-летний пианист из Техаса Ван Клиберн выиграл первый Международный конкурс имени П. И. Чайковского, своего рода Олимпийские игры классической музыки. А затем в 1972 году Бобби Фишер из Бруклина одержал победу над Борисом Спасским в шахматах. Поскольку я проявлял интерес к музыке, а также был высоким парнем с огромными руками, я мог бы стать следующим Клиберном (по крайней мере, так считала моя мать).

Наша семья не была богатой, но родители смогли купить мне рояль марки «Болдуин» и найти лучших учителей в Вашингтоне. Вскоре меня отправили в престижную школу музыки, где мне были предоставлены все необходимые условия. И я был очень трудолюбив: к 21 году я провел, по моим подсчетам, 15 тыс часов за интенсивной практикой игры на пианино. (Моцарту понадобилось всего 6 тыс часов, чтобы выйти на уровень гениального композитора и исполнителя.) Тем не менее, за два года я смог понять, что как пианист я никогда не заработаю ни цента. У меня было всё, кроме одного: мне не хватало музыкального таланта. Никакой особой памяти для музыки, никакой исключительной зрительно-моторной координации, никакого абсолютного слуха — всего, что необходимо профессиональному исполнителю.

«Если ты не способен сочинять, ты выступаешь; а если ты не способен выступать, ты преподаешь» — такова мантра консерваторий. Но кто хочет проводить каждый день в одной и той же аудитории, обучая других пианистов, которые, скорее всего, вскоре потерпят неудачу? Моя интуиция подсказывала, что в университете можно добиться большего. Поэтому я отправился в Гарвард, чтобы отучиться на университетского преподавателя и исследователя истории музыки — музыковеда. В конце концов я нашел работу в Йельском университете и преподавал «три Б»: Баха, Бетховена и Брамса. Но фамилия самого увлекательного композитора начиналась на букву «М»: Моцарт. Мой интерес к нему усилился после выхода оскароносного фильма «Амадей» (1984). Некоторое время весь мир казался одержимым этим смешным, страстным и озорным персонажем.

Это был фильм обо всем, что заставило меня перенести фокус моего академического исследования на Моцарта. Тем не менее, основной принцип учебы, который я усвоил в Гарварде, оставался неизменным: если вы ищите правду, обратитесь к первоисточникам, остальное — просто слухи. Так, в течение 20 лет я искал Моцарта в библиотеках Берлина, Зальцбурга, Вены, Кракова, Парижа, Нью-Йорка и Вашингтона, изучал его музыкальные рукописи. Я обнаружил, что Моцарт мог без труда создавать огромные музыкальные произведения полностью в своей голове, а затем переносить на бумагу почти без исправлений. То, что Сальери сказал о Моцарте в «Амадее», уже не кажется таким причудливым: «[Здесь] был голос самого Бога».

Держать в руках святые страницы рукописей Моцарта — даже если для этого приходится надевать белые перчатки — это честь и радость. Колеблющиеся углы его пера, меняющийся размер головок нот и различные оттенки чернил дают представление о том, как работает его ум. Как будто приглашенные в кабинет Моцарта, мы смотрим, как этот гений, наделенный величайшими природными способностями, входит в состояние потока, и музыка льется наружу.

Я задался вопросом: какой еще гений работал так же, как Моцарт? Опять же, меня привлекли рукописи. Многих из нас интересовали восхитительные творения Леонардо да Винчи — его эскизы гениальных машин и орудий войны, а также картины, отражающие идеи пацифизма. В отличие от оригинальных рукописей Моцарта, рисунки и заметки Леонардо (сохранилось около 6 тыс страниц) в основном опубликованы в факсимильных изданиях, и многие из них сейчас доступны онлайн.

Если Моцарт мог слышать в своей голове, как должна звучать музыка, Леонардо, судя по его наброскам, мог видеть в своем воображении, как должна работать машина или как должна выглядеть картина. И в этом тоже проявляется природный талант Леонардо видеть технически сложные предметы, который проявлялся в зрительно-моторной координации, правильных пропорциях и штриховочных линиях, создающих трехмерную картинку. Очевидно и неумолимое любопытство Леонардо. Мы можем наблюдать за его умом в бесконечном диапазоне взаимосвязанных интересов; на одной странице, например, сердце становится ветвями дерева, которое затем становится щупальцами механического шкива. Как все эти, казалось бы, несопоставимые вещи в мире, сливаются воедино? Леонардо хотел знать. Не зря историк искусства Кеннет Кларк назвал его «самым любопытным человеком в истории».

Моцарт в музыке, Леонардо в искусстве; что насчет обыденного мира политики? Здесь у меня под рукой был идеальный объект для изучения гениальности: Елизавета I, королева Англии. Библиотека редких книг и рукописей Бейнеке в Йеле владеет копиями каждой исторической книги о ее правлении, написанной ее современниками. Секрет успеха? Елизавета читала с упоением не только книги (три часа в день было ее привычкой), но и людей. Она читала, училась, наблюдала и держала рот на замке (video et tace — «смотри и молчи» на латыни — были ее девизом). Зная всё и почти ничего не говоря, Елизавета правила почти 45 лет, заложила основы Британской империи и зарождающихся капиталистических корпораций. Целая историческая эпоха носит ее имя.

Удивительно! Я столько всего узнал. Почему бы не пригласить студентов учиться вместе со мной? В конце концов, именно у нас толпятся в университетских коридорах все эти молодые люди. Так и появился мой курс о гениальности — «Исследуя природу гения».

Возможно, для анализа того, как совершаются исключительные человеческие достижения, нужен как раз не гений. За годы работы в Гарварде и Йеле я встретил много умных людей, в том числе несколько десятков лауреатов Нобелевской премии. Одаренный человек, обладающий великим талантом к чему-то, может проанализировать успех гения — но при этом, возможно, не знает, зачем и как. И он не задает вопросов. Действительно, гении, с которыми я познакомился, были слишком озабочены совершением гениальных поступков, чтобы задуматься о причинах творческих достижений. Может быть, посторонний человек, заглядывающий внутрь гения, имеет более четкое представление о том, как совершается магия.

Из года в год растет число студентов Йельского университета, записавшихся на мой курс, чтобы найти ответ. Однако с самого начала случилось нечто неожиданное, и я должен был это предвидеть: оценка гениальности оказывается обусловлена половой принадлежностью.

Несмотря на то, что в настоящее время среди студентов Йельского университета поровну мужчин и женщин, и несмотря на то, что курс гениальности — это общий гуманитарный предмет, открытый для всех, ежегодно число студентов в этом классе составляет около 60% парней и 40% девушек. Студенты Йельского университета и других гуманитарных университетов «голосуют ногами» (устойчивое выражение, означающее неявку на выборы, выражая этим свое нежелание голосовать), и, несмотря на положительную оценку курса, девушки в Йельском университете, похоже, не так заинтересованы в изучении природы гения, как их однокурсники-парни.

Почему так происходит? Женщин меньше интересуют конкурентные сравнения, в которых одни люди оцениваются как «более исключительные», чем другие? Или они в меньшей степени ценят традиционные признаки гения в мире победителей — величайшие в мире картины или революционные изобретения? Играет ли роль отсутствие женщин-наставниц и ролевых моделей? Зачем посещать курс, в котором чтение, опять-таки, будет в основном посвящено триумфальным достижениям «великих [в основном белых] мужчин»? Неужели то, как я выстроил этот курс, в очередной раз подтвердило бессознательную предвзятость в отношении женщин и предположение о культурном превосходстве белых?

Я всё же «ограничил» этот курс 120 студентами и, таким образом, смог отчасти применить социальную инженерию. Я мог допускать тех, кого я хотел, и тем самым гарантировать представительную часть женщин и студентов из числа национальных меньшинств. Цель заключалась в том, чтобы способствовать разнообразию мнений и аргументированной дискуссии — вещам, особенно полезным в курсе, в котором нет ответа.

«Нет ответа! Нет ответа! Нет ответа!» — скандируют 120 энергичных студентов. Обычно ученики хотят, чтобы им просто озвучили правильный ответ, который они смогут позже дать на экзамене, но я чувствовал, что важно сразу донести самую суть. На простой вопрос «что есть гений?» нет ответа, есть только мнения. Что движет гением — природа или воспитание — опять же, никто не знает.

Дилемма «природа или воспитание» всегда вызывала споры. Люди с математическим складом ума (гении математики и естественных наук) считают, что гениальность обусловлена дарами природы; родители и учителя говорили им, что они родились с особым талантом к количественному мышлению. Спортсмены считают, что выдающихся достижений можно достичь только трудолюбием: нет боли — нет успеха. Тренеры учили их, что их достижения — результат бесконечных часов тренировок. Среди начинающих политологов консерваторы считают гениальность божьим даром; либералы же — что гениальность обусловлена благоприятной средой. Нет ответа? Звоните экспертам, они будут ссылаться на Платона, Уильяма Шекспира, Чарльза Дарвина и Симону де Бовуар, но у каждого из них будет свой взгляд.

Студенты надеялись на что-то более конкретное. Некоторые хотели узнать, являются ли они гениями и какое будущее их ожидает. Большинство искали ответ на вопрос, можно ли стать гением. Они слышали, что я изучал гениев от Луизы Мэй Олкотт до Эмиля Золя, и думали, что, возможно, я нашел ключ к тайне гениальности. Поэтому я спросил: «Сколько из вас думают, что вы уже являетесь или способны быть гением?». Некоторые робко подняли руки; студенты, которые любили всех смешить, сделали это с особой драматичностью. Следующий вопрос: «Если вы еще не являетесь гением, сколько из вас хотят быть гениями?» Через некоторое время целых три четверти учеников подняли руки. Потом я спросил: «Хорошо, но что именно есть гений?» Возбуждение переросло в озадаченность, за которой последовал двухнедельный поиск определения гения, который, как правило, сводится к такой гипотезе:

Гений — это человек с необычайными умственными способностями, чьи оригинальные произведения или открытия каким-то образом изменяют общество в значительной степени к лучшему или к худшему в разных культурах и во времени.

Лишь постепенно, и только после того, как я написал «Скрытые привычки гения», я пришел к выводу, что эта сложная формулировка может быть упрощена в некое «уравнение гения».

Вот формула, которую студенты и люди в целом могут сразу же понять:

Г = З x Ч x Д

Гений (Г) равняется значению (З) степени влияния или изменения (пенициллин Александра Флеминга против последней модели кроссовок Yeezy от Канье Уэста), умноженному на число (Ч) людей, испытавших на себе влияние (около 200 млн спасенных жизней против 280 тыс проданных пар обуви), умноженное на длительность (Д) воздействия (антибиотики с нами уже 80 лет; срок службы обуви зависит от использования). Хотя «уравнение гения» — не самая надежная формула, по крайней мере, это способ выстроить дискуссию во время курса.

Некоторые талантливые студенты сразу же возразили: как насчет гения, который способен изменить мир, но не делает этого из-за отсутствия либо желания, либо возможности? Предположим, Альберт Эйнштейн живет на необитаемом острове. Он открыл фотоэффект, формулу E = MC2, специальную теорию относительности и общую теорию относительности, но никому не рассказал о своих идеях. Он всё еще гений? Предположим, он поделился этими идеями только с 12 другими обитателями острова. Был бы тогда Эйнштейн гением с очень маленькой буквы «г»? Предположим, у него есть возможность донести свои потенциально революционные идеи до всего мира, но мир к ним не готов. Уравнение Г = З x Ч x Д подразумевает причину и следствие. Как сказал психолог Михай Чиксентмихайи, «чтобы возникло творчество, нужны двое: оригинальный мыслитель и восприимчивое общество». Несколько вариантов вопроса: является ли Эйнштейн один на необитаемом острове гением, «негением» или потенциальным гением? Никем не услышанный пророк — это пророк, плачущий в пустыне, или сумасшедший?

Пока студенты разбирались в этих метафизических вопросах, у них также возникало все больше примитивных вопросов. Как быть с Ким Кардашян? Ее можно считать «бизнес-гением» благодаря способности использовать социальные сети во всемирной паутине. Но она не изобрела всемирную паутину. (Ее изобрел Тим Бернерс-Ли.) А что насчет таких спортсменов вроде олимпийского чемпиона Майкла Фелпса, которого считают гениальным пловцом? Но кто придумал современные Олимпийские игры? (Пьер де Кубертен.) The New York Times назвала тренера, команда которого шесть раз победила в Суперкубках, Билла Беличика, «гением обороны». Но кто изобрел футбол? (Уолтер Кэмп.) Йо-Йо Ма называют «музыкальным гением» благодаря превосходным исполнениям произведений музыкальных классиков. Но кто же истинный гений, Ма или Моцарт? Колледж делового администрирования Университета Небраски в Омахе организует ежегодный курс под названием «Гениальность Уоррена Баффета». Но являются ли деньги (и их накопление) чем-то гениальным, или же они являются источником дополнительных возможностей, которые впоследствии могут быть использованы другими истинными гениями?

С помощью вышеперечисленных вопросов я побуждал студентов к размышлениям. Но часто студенты, в силу своего разнообразного происхождения, учили и меня.

Вот пример, чему я научился у молодых представителей коренных американских народов. Я помню студентов из племени навахо и из племени шошонов, у которых был похожий — но, по мне, принципиально новый — взгляд на человеческие достижения, который можно выразить как «гений общины». Для них женщина, создавшая узор ковра, который сейчас воспроизводится из поколения в поколение, была гением, но никто не знал ее имени. У меня был студент-олимпиец. Он верил в то, что его достижения были связаны с природными талантами, но его мать-китаянка считала их в основном результатом упорного труда. Аналогичным образом, несколько китайских студентов отдельно друг от друга рассказали мне, что в Китае Томас Эдисон до сих пор пользуется большим уважением из-за своего афоризма, что гений — это 1% вдохновения и 99% пота. Между тем, блестящий ученый Никола Тесла, который пренебрежительно относился к ненаучным методам Эдисона, в Китае практически не известен.

Один японский студент рассказал мне об афоризме про «антигениальность» из своей родной страны: «Гвоздь, который держится крепче всех, забивается сильнее всех». Азиатские студенты, как правило, выражали сильное любопытство к западному гению из-за нового (для них) понятия потенциала каждого индивида преобразовываться. Да, я всё больше и больше убеждаюсь, что гений — это культурное понятие; идея о том, что в каждом из нас зарожден гений, похоже, возникла в 18 веке, отчасти потому, что она хорошо отражает западный, экспансионистский, капиталистический идеал, в соответствии с которым индивидуальная собственность, особенно интеллектуальная собственность, может создаваться всё в больших масштабах и пользоваться юридической защитой. Я никогда не был против этого, но теперь, по крайней мере, я стал уделять больше внимания исторической основе и предубеждениям моих взглядов на интеллект. И, таким образом, я учился чему-то новому у своих учеников.

Изначально я видел гения очень стереотипно:  как правило, это мужчина с супервысоким IQ, который, даже в молодости, испытывает внезапные гениальные прозрения, и, возможно, является немного сумасшедшим и, конечно, эксцентричным. Но позже это представление эволюционировало в более трезвую, иногда философскую оценку.

Гений — это не абсолютная концепция, а продукт мышления человека, зависящий от времени, места и культуры. Кроме того, само понятие относительно. Некоторые люди просто меняют мир в большей степени, чем другие. Соответственно, гений предполагает неравенство результата (исключительные мысли Эйнштейна или музыка Баха) и порождает неравенство вознаграждения (вечная слава Баха или сказочные богатства основателя Amazon Джеффа Безоса). Так устроен мир. Деяния гения, как правило, сопровождаются разрушительными действиями; это обычно называется прогрессом.

Как показатели гениальности нерелевантны? Тест на IQ переоценен, как и другие стандартизированные тесты, оценки, университеты Лиги плюща и наставники. Стивен Хокинг не читал до восьми лет; Пикассо и Бетховен не могли выполнять элементарные математические вычисления. Джек Ма, Джон Леннон, Томас Эдисон, Уинстон Черчилль, Уолт Дисней, Чарльз Дарвин, Уильям Фолкнер и Стив Джобс — все они плохо учились.

И если тест на IQ переоценен, то вот любопытство и настойчивость — нет. Как и наличие детского воображения во взрослой жизни, способность расслабиться, чтобы позволить разрозненным идеям объединиться в новые и оригинальные идеи, и способность построить привычку работать и создавать что-то новое. Наконец, если вы хотите прожить долгую жизнь, найдите свою страсть. Гении — это страстные оптимисты, которые в среднем живут более чем на десять лет больше, чем остальные люди.

А к концу семестра обычно случается озарение: многие великие умы, оказывается, не такие уж и великие люди.

Помните, что в самом начале курса я спросил студентов, сколько из них хотят быть гениями, и ¾ аудитории поднимают руки вверх? На последнем занятии я спросил: «Изучив всех этих гениев, сколько из вас все еще хотят быть одним из них?». Только около четверти группы ответили: «Хочу». Как сказал один из студентов: «В начале курса я думал, что так я хочу, но сейчас я не уверен в этом. Многие из них кажутся одержимыми и эгоцентричными придурками — не хотел бы я, чтобы подобный человек был моими другом или соседом».

Суть ясна: одержимый и эгоцентричный. Подумайте о Чарльзе Диккенсе, чья дочь Кейти вспоминала его так: 

«Мой отец был как сумасшедший… Ему было наплевать на то, что происходило с кем-либо из нас. Ничто не сравниться со страданиями и несчастьями, которые выпали на долю нашей семьи».

Или об Эрнесте Хемингуэе, чья третья жена, заслуженная военная корреспондентка Марта Геллхорн, сказала о нем: «Человек должен быть великим гением, чтобы компенсировать свою омерзительность». Затем подумайте о Стиве Джобсе, который, по словам автора его биографии Уолтера Айзексона, заслуживает, чтобы его фотография была иллюстрацией к станице в энциклопедии об оскорбительном поведении. Даже Мари Кюри не была достаточно хорошей матерью, по словам ее дочери Ив:

«Наш дедушка по отцовской линии играл с нами и был хозяином дома в гораздо большей степени, чем наша мать, которая всегда была вдали от дома, вечно находилась в лаборатории, название которой бесконечно звучало в наших ушах… Мои юные годы были не очень счастливыми».

Последний урок для нас всех: будьте начеку, если среди вас есть гений. Если вы работаете на гения, то вас могут обидеть или оскорбить, или вы можете потерять работу. Если кто-то из близких вам людей гениален, вы можете обнаружить, что его работа или страсть всегда на первом месте. Тем не менее, те, кого так оскорбляли, заставляли чувствовать себя жалкими или увольняли, эксплуатировали или игнорировали, заслуживают искренней благодарности за то, что «взяли удар на себя ради всей команды». Команда — это все мы, кто впоследствии извлекает выгоду из более высокого культурного блага, которое «ваш» гений сделал. Перефразируя писателя Эдмона де Гонкура: почти никто не любит гения до самой смерти. Но затем мы начинаем его любить, потому что наша жизнь становится лучше.

По материалам Aeon 
Автор: Крейг Райт — профессор музыки Йельского университета и член Американской академии искусств и наук. Его последняя книга — «Скрытые привычки гения: за пределами таланта, IQ и выдержки. Разгадка секретов величия» (2020). Райт ежегодно ведет курс о гениальности в Йеле.
На картине: Елизавета I (приблизительно 1588 год), неизвестный художник. Один из трех известных портретов Армады, выставленных в аббатстве Вобурн. Источник: Википедия

Переводила: Эмма Ягмурова
Редактировала: Анастасия Железнякова